Жизнеописание Атиши (Из книги Кёнчог Гъялцена "Великие учителя Кагью" )

Одно из величайших украшений этого мира - пандита Джово Дже, проявление Будды Майтреи. Достославный Пхагмодрупа говорил: «Бодхисаттва десятого уровня, мастер пяти аспектов знания, сознательно воплотился в Бенгалии на благо всех живых существ и пришёл в Страну Снегов, ведомый силой своего устремления. Я простираюсь пред ним, ибо его усилиями урожай преданности зреет так же быстро, как растёт луна».

Из откровения Владыки Дхармы Сонгцена Гампо: «И придёт птицеликий бхикшу, рождённый на севере. Его переводчик, учёный бодхисаттва Ринчен Сангпо, будет почитать сей образ Будды, обходить вокруг, служить ему и являть многие знаки уважения. В то время придёт царь по имени Джангчуб Од, который станет учёным бодхисаттвой. Он пригласит в Тибет бодхисаттву-пандиту, искусного в трёх упражнениях и трёх обетах *, наставника по теории и медитации. Он станет совершать подношения и простирания перед изваяниями Будды Шакьямуни, и учения будут процветать. Один из его учеников, драгоценный духовный наставник и владыка учения, обладающий бодхичиттой, прославится под именем Джамбудвипа. Более пятисот учеников будут окружать его. Вместе с учителем станут они воздавать почести образу Шакьямуни и лелеять учения о сострадании».

В откровении Падмасамбхавы говорится: «Через шестьдесят лет от сего дня Цогьял **, единство Четырёх Матерей, проявится, не отделяясь от естественного состояния под именем Ламбу Дронме и раскроет сущность совершенства.


Расширяя пространство ума, она отсечёт всё мешающее и станет творить деяния, не запятнанные умопострениями. Её станут путать с Гьячаммой, находящейся под влиянием недобродетельного Пекара. Во времена, когда Цогьял проявится как Мачик Лабдрон из Денгри Лангкора, в Латё придёт индиец* , один из моих лучших учеников, известный под именем Достославный Нагой. Из Индии он принесёт учения, именуемые «Умиротворение страдания». В то время в Центральный Тибет [придет] Дипанкара (Атиша) - сын добродетельного царя, проявление моей речи. Его силами Дхарма распространится по всему Тибету». Так был предсказан приход владыки существ - Атиши.

*Три упражнения: этика поведения, самадхи, мудрость; три обета: обеты Винаи, обет бодхисаттвы и самайя - обеты Ваджраяны. - Прим. пер. с тиб.

**Йеше Цогьял - супруга Падмасамбхавы. - Прим. ред.

В жизнеописании Атиши можно выделить три основных аспекта:

1. Овладение учениями гуру линии преемственности.

2. Совершенствование в пяти аспектах знания и трёх упражнениях при строжайшем соблюдении трёх обетов.

3. Ясное видение йидамов и получение от них учений, а также постижение абсолютной истины и распространение учений Будды.

*Пхадампа Сангье.

1. ОВЛАДЕНИЕ УЧЕНИЯМИ ГУРУ ЛИНИИ ПЕРЕДАЧ

Этот раздел состоит из трёх частей: А. Линия обширного действия, Б. Линия глубокого видения, В. Линия благословенного опыта.

А. Линия обширного действия

Учения, которые Асанга получил от досточтимого Майтреи, были затем переданы Васубандху. Вот, как это было. [В те времена] учения Абхидхармы трижды подвергались нападкам: сперва со стороны варварских племен, затем иноверцев и, в последний раз, нищего, владевшего сиддхи энергии солнца.

Вот как это случилось в первый раз. Как-то правитель Индии послал татарскому хану отрез ткани, в самом центре которой был отпечатан след детской ступни. Татарский хан подумал: «Люди срединного государства искусны в магических заклинаниях. Должно быть, это одно из них», и послал армию против последователей учения Абхидхармы. Те, кому удалось уцелеть, продолжали практиковать.

В другой раз среди иноверцев появилась старуха, владевшая учением о звуках и потому сумевшая проникнуть в суть звучания монастырского гонга. Однажды, слушая звон гонга, она сказала: «Нам есть чему поучиться у этого звука».

С ударом гонга Трёх Драгоценностей

Подношения, принесённые богам, нагам и демонам,

Разрушают мозг иноверцев.

[Услышав такие слова], иноверцы поняли, что гонг представляет для них опасность, и выслали солдат против последователей учения Абхидхармы. Те же, кто остался в живых, продолжали практиковать.

И, наконец, [в третий раз произошло следующее]. Двое нищих пришли в буддийский монастырь требовать пищи. Однако служитель выплеснул на попрошаек воду и прогнал их прочь. Нищие очень разозлились и договорились, что один из них выроет яму в солнечном месте [и овладеет сиддхи энергии солнца], другой же будет доставлять ему пищу. Прошло время, и нищий, добывавший пропитание, спросил своего приятеля, сидящего в яме:

- Сумел ли ты овладеть сиддхи энергии солнца?

- Нет, наверное, мне пора оставить свои бесплодные попытки, - ответил тот.

- Я трудился не покладая рук, - воскликнул второй, - чтобы в эти голодные времена раздобыть тебе пропитание! Если ты не овладеешь энергией солнца, я убью тебя прямо в этой яме!

Целых три года первый нищий старался овладеть энергией солнца и в конце концов добился своей цели. Второй нищий помог приятелю выбраться из ямы, и они, притворившись слепцом и его слугой, отправились к монастырю, где им прежде отказали в пище. И тогда огненные искры вылетели из глаз созерцателя, и монастырь сгорел дотла. Поговаривали, что, когда огонь наконец затих, из одного священного текста появилась вода. Люди открыли его, и обнаружили, что это текст Гухьясамаджи.

Примерно в это же время одна брахманка по имени Салвай Цултрим, преданная учению Будды, сказала: «Абхидхарма, свет всех учений, пришла в упадок. Мрак поглотил живых существ, и нет ни одного великого пандиты, который мог бы вдохнуть жизнь в учения. Поскольку я - всего лишь женщина, у меня нет ни единого шанса встретиться с благородными. Поэтому я должна дать жизнь ребёнку, который распространит и упрочит учения. От союза этой женщины с царём появился Асанга, а от её союза с брахманом, появился на свет Васубандху. Дабы её дети выросли умными, она укладывала их спать под тенистым деревом, кормила тремя видами молочных продуктов и смазывала им языки сандаловой пастой. Она научила Асангу читать мантру Триньенсале, а Васубандху - мантру Мачаченмо, и велела обоим созерцать йидамов. Когда мальчики подросли, они спросили мать, кому из них надлежит взять на себя заботу о семье. Она ответила: «Вы рождены не для того, чтобы поддерживать домашний очаг. Абхидхарма трижды подвергалась нападкам, и теперь учения пришли в упадок. Вы появились на свет, дабы возродить учения, сосредоточьтесь на этом».

Тогда Васубандху отправился в Западную Индию, где повстречал наставника Сангхабхадру, изучил Абхидхарму Малой колесницы и стал великим наставником по изучению сутр. Асанга же направился в Южную Индию и медитировал три года в пещере Асура под названием Птичьи Лапки. Не добившись никаких результатов, он решил прекратить практику. Однако, покинув пещеру, он увидел, как капельки воды, падая с одного камня на другой, высекают углубления в горной породе. «Нет ничего мягче воды и ничего твёрже камня, - подумал Асанга. - И всё же с годами вода точит камень. Я же так мало времени уделил учениям Благородного. Пожалуй, я должен вернуться в пещеру ещё на три года».

Прошло еще три года, но Асанге так и не удалось добиться знаков осуществления учения. И снова он оставил пещеру. Но, выйдя на свет, он увидел голубиное гнездо на скале и подумал: «Скала возле гнезда стала гладкой лишь потому, что голубь утром слетает с неё, а вечером возвращается. А ведь нет ничего мягче птичьего пера и ничего твёрже скалы. Но с годами перо стирает горную породу. Может, уделяй я больше времени практике, мне бы удалось постичь учения Благородного. Пожалуй, следует вернуться в пещеру ещё на три года».

Минуло ещё три года, однако знаки так и не появились. Тогда Асанга снова оставил пещеру и на этот раз повстречал незнакомого старика. Тот медленно стачивал железную плиту, натирая её песком и голубиным пером.

- Что ты делаешь? - спросил Асанга.

- Превращаю эту плиту в острую иглу, - отвечал незнакомец.

- Неужели это возможно? - удивился Асанга.

- Со временем я сумею достигнуть желаемого, - ответил старик, и Асанга подумал: «Нет ничего мягче птичьего пера и ничего твёрже железа. Однако с годами можно превратить железную плиту в острую иглу. Видно, и мне следует посвятить больше времени учениям Благородного. Я должен вернуться в пещеру ещё на три года».

Пролетело ещё три года, но Асанге так и не удалось добиться знаков. И снова он оставил пещеру и внизу, в долине, увидел собаку, тело которой кишело личинками мух. Асанга почувствовал огромное сострадание к бедному существу и отправился в город под названием Ацинда, чтобы обменять свой монашеский посох и чашу для подаяний на острый клинок. Этим клинком он отсёк кусок своей плоти, чтобы привлечь всех личинок, копошащихся в теле собаки. Затем он взял собаку на руки, закрыл глаза и снял с неё губами (дабы не причинить вреда и им) всех оставшихся личинок. В тот же миг собака исчезла, и вместо неё появился Будда Майтрея, окружённый радужным ореолом. Увидев Майтрею, Асанга сказал:

- Тебя не было так долго. Неужто ты не чувствовал ко мне сострадания?

- Я был здесь с самого начала, - отвечал Будда Майтрея. - Но ты не видел меня, ибо завеса омрачений застилала твой ум. Я был и в каплях воды, стачивающей горную породу, и всём остальном, что ты видел. Если ты сомневаешься во мне, подними меня на плечи и покажи людям.


Асанга посадил Майтрею себе на плечи, принёс его в город и сказал людям:

- Майтрея здесь, так что делайте простирания.

- Что говорит этот монах? - удивились они. - Где это он увидел Майтрею?

Однако одна практикующая Дхарму женщина, обладавшая чистой кармой, разглядела на плечах Асанги белую собаку. Войдя в самадхи Непрерывной Дхармы, Асанга увидел проявление тела Будды Майтреи и получил учение «Различение середины и краёв». Затем он увидел Будду Майтрею в форме самбхогакаи и получил передачу «Сутраланкары» и других учений Махаяны. За три года он записал пять учений *, а также составил текст «Учения Йогачары».

* «Различение середины и краёв»; «Различение дхарм (явлений) и дхарматы (природы явлений)»; «Махаяна Суграламкара» (Украшение махаянских сутр); «Абхиса-майялаикара» (Украшение реализаций); «Уттаратантра-шастра» (Высшая непрерывность). -Прим. пер. с тиб., дополненное редакторам.

Асанга узнал, что Васубандху, овладев учениями Малой колесницы, стал дурно отзываться о Махаяне. «Увы, - говорил Васубандху. - Асанга медитировал в лесу двенадцать лет и всё же не достиг самадхи. А теперь он только и делает, что пишет тексты, да так много, что ими можно нагрузить слона». Решив искоренить неверные взгляды Васубандху, Асанга послал к нему двух своих опытных учеников и наказал им: «Пусть на закате дня один из вас читает вслух сутру «Даща Бхуми»*, а другой на рассвете - сутру «Лодрё Мисепа»**. Если у Васубандху есть острый нож, спрячьте его, а когда он захочет отсечь себе язык, остановите его и скажите: «Не спеши, твой брат знает, как очистить омрачения, застилающие твой ум, так что ступай к нему». А затем приведите его сюда».

С тем они и отправились к Васубандху, и, пока ученики Васубандху спали, ученики Асанги читали вслух сутры. Когда Васубандху услышал сутру «Даща Бхуми», он подумал: «Учение Махаяны порождает благие причины для обретения благого результата. Как же я посмел так плохо отзываться об этом учении! Всему виной - мой злой язык, пожалуй, уж лучше его отсечь». И он пошёл за ножом, однако не смог его отыскать. Ученики Асанги сделали всё, как наказал им учитель, и привели Васубандху к нему.

*Сутра о десятом уровне бодхисаттвы. - Прим. ред.

** Сутра о неиссякаемом разуме. -Прим. ред.

Слушая учения, Васубандху задал множество серьезных вопросов, поскольку от рождения превосходил Асангу в сообразительности. Тогда Асанга вошёл в глубокую медитацию и, покинув своё тело, отправился в рай Тушита, чтобы увидеться с Майтреей и найти ответы на вопросы Васубандху. Кроме того, [в медитации] он получил множество других учений Махаяны. На всё это ушло время. Выйдя из терпения, Васубандху толкнул Асангу.

- Отвечай на мои вопросы! - потребовал он. Тело Асанги упало, и Васубандху страшно перепугался. В тот же миг сознание вернулось в тело Асанги.

- Теперь я готов ответить на твои вопросы, - сказал он.

- Сперва скажи мне, почему только что ты был похож на мертвеца? - перебил его Васубандху.

- Ты был пандитой в течение пятисот предшествующих жизней и потому ум твой остр, а доверие безгранично. Я же уступаю тебе в сообразительности, и потому мне приходится полагаться на благих божеств - йидамов. Я отправился к ним, чтобы получить ответы на твои вопросы. Я также получил много других учений Махаяны, на это ушло время, - отвечал Асанга.

- Прошу тебя, покажи мне своего йидама, - стал уговаривать его Васубандху.

Но Асанга отвечал:

- Я не могу так поступить, ибо это дурно скажется на моей самайе.

- Тогда отведи меня к Майтрее, - не отставал Васубандху.

- Держись за край моего одеяния, и я отнесу тебя в рай Тушита, - отвечал Асанга. Он вошёл в самадхи и установил совершенную связь с Майтреей. Однако Васубандху не смог увидеть Майтрею, он лишь увидел, как тело Асанги стало светящимся и полым. Асанга вышел из самадхи и спросил Васубандху, видел ли тот Майтрею и понравилось ли ему учение Махаяны.

- Я лишь видел твое светящееся полое тело, - отвечал Васубандху. - Куда мне увидеть Майтрею и услышать его учения?

- Тебе не слишком повезло, - сказал Асанга, - раз ты не видел Майтрею. Давай попробуем ещё разок.

- Скажи Майтрее, что я хочу его видеть, - настаивал Васубандху. Когда Асанга исполнил его просьбу, Майтрея сказал:

- Васубандху - всего лишь обычное существо, да к тому же он дурно отзывался об учениях Махаяны, поэтому в этой жизни он не сможет меня увидеть. Пусть творит молитвы-пожелания, чтобы увидеть меня в следующей жизни. А если хочет очиститься от омрачений речи, пусть напишет восемь пракаран, разовьет в себе преданность учениям Махаяны и составит к ним комментарии. А ты, Асанга, поскольку полностью постиг Абхидхарму, напиши комментарии к двум моим текстам на благо всех живых существ вообще и на благо Васубандху в частности.

В этот миг Асанга явил Васубандху своё лицо и передал ему учения по пяти текстам Майтреи. Так учения были переданы от учителя - Майтреи - через переводчика - Асангу - вопрошающему - Васубандху. Васубандху был вне себя от радости. Он принялся осыпать восхвалениями своего старшего брата:

Мой старший брат подобен нагу,

А я - как рыба, ждущая дождя.

Хоть наги и вызывают дождь с небес,

Всё же редко капли дождя попадают рыбе в рот.

Приход Асанги был предсказан самим Буддой. В тексте тантры «Манджушримула» сказано:

Бхикшу по имени Асанга,

Что проникает в смысл текстов,

Раскрывает различные абсолютные значения сутр,

Является мастером благого деяния,

Станет благородным составителем пояснений.

Силою тантр он взрастит в себе мудрость:

Он постигнет истину

И соберёт разрозненные сутры.

Его усилиями учения будут долгое время крепнуть и процветать.

Он проживёт сто пятьдесят лет,

А оставив тело, переродится в высших мирах.

Он познает нерушимый покой,

Но надолго останется в сансаре

И достигнет полного Просветления.

Асанга передал учения Васубандху, Васубандху передал их арье Намдролу Де, а тот - мирянину Намдролу Де, который передал их Чёкги Де, Чёкги Де передал их Дулваю Де, а тот - кхенпо Янгдаку Намнангзе, последний передал их Сангхабхадре, Сангхабхадра передал их Ринчену Зангпо, а тот - Рате Праджняпале, Рата Пра-джняпала - Гунамайтре, который и передал их Атише.

Б. Линия глубокого видения

Приход защитника живых существ, арьи Нагарджуны, предсказывался во многих сутрах и тантрах. В «Махамеха-сутре» приводятся такие слова Будды: «Ананда, через четыреста лет после моей смерти Личави Жённу Семчен Тхамчекьи Тхонга Гава придет в образе бхикшу по имени Нага, его силами мои учения пышно расцветут. В завершении Татхагата Джнянакара Прабхава появится в миру под именем Рабтудангпей Од». В той же сутре сказано: «В этот благословенный мир придёт тысяча будд. Затем в течение шестидесяти двух кальп не появится ни одного будды, но лишь сто тысяч миллионов пратьекабудд. Позже придут семь будд. Ещё позже этот мир будет носить название Нгёнпар Дангва (Совершенная Ясность). Его посетит будда по имени Джнянакара». В сутре «Нгавоче» (Великий Барабан) говорится:

О Всевидящий, Счастливый Учитель Мира, Пришедший в облике монаха,

Пусть твоими силами долго процветают учения. Бей в великий барабан учений.

В этом же тексте сказано:

После смерти

Он переродится в чистой стране Девачен (Санскр. Сукхавати. - Прим. ред.)

В то время с помощью чудесных сил

Он проявится во множестве форм.

Одно из его тел останется

В Девачене, на восьмом уровне бодхисаттв,

А другое отправится в Тушиту

И провозгласит эту сутру, полученную от Майтреи.

В «Манджушримула» написано: «Уйдя в паринирвану, я, Татхагата, через четыреста лет появлюсь в облике бхикшу по имени Нагарджуна, которому это учение принесёт огромное благо: он достигнет первого уровня бодхисаттв, именуемого «Полная радость», и проживёт шестьсот лет. Этот величайший владыка станет практиковать учение «Мудрость Павлина», напишет множество комментариев, постигнет невыразимую истину, а оставив тело, отправится в Девачен и затем непременно достигнет Просветления».

В «Ланкаватара-сутре» сказано: «Кто будет хранить эту традицию в будущем? Слушай, Великий Мудрец, в стране Бхета, на юге, бхикшу по имени Палден, которого нарекут Нага, положит конец разногласиям между нигилистами и этерналистами. Его усилиями учения Великой колесницы будут процветать повсеместно. Он достигнет первого уровня бодхисаттв именуемого «Полная радость», и отправится в Девачен».

Таковы пророчества о махасаттве. Нагарджуна родился брахманом в городе под названием Великие Чётки, что расположен неподалёку от другого города, имя которому Дающий Отпор, у берегов реки Мурум, что на юге. Его отец, Нампар Гьялвей Дава, был почтенным лекарем. Его мать звали Ригденма. В семье было двое сыновей: первого нарекли Лодрё Пхак, а второго - Сенам Пхак. Младший сын превзошёл не только старшего брата, но даже собственного отца, составив следующие трактаты по медицине: «Четыре ветви пользы», «Уравнивание четырёх элементов», «Правильное питание» и другие.

Однажды сын совершил простирания у ног своего отца и отправился в великий университет в Наланде. Там от Рахулабхадры, настоятеля монастыря, он получил посвящение бхикшу и имя Лодре Сангпо. В течение трёх лет Нагарджуна практиковал учения, изложенные в сутре «Мудрость Павлина», и получил знаки их полного освоения. Затем он отправился в Ликхара Шингпхел собирать подаяние. Однажды, войдя в дом золотых дел мастера, он увидел, как тот упражняется в алхимии - искусстве превращать неблагородные металлы в золото.

Понаблюдав за ним, Нагарджуна овладел этим умением. Настоятель назначил его присматривать за монастырём, а сам ушёл в лес в отшельничество. Когда в тех краях случился голод, Нагарджуна, прибегнув к алхимии, превратил металлы в золото и так раздобыл пропитание для всех монахов. Когда через полгода настоятель вернулся в монастырь, он ударил посохом о камень, и тот превратился в золото. «Если бы ты сообщил мне о голоде, - сказал он, - я бы вызвал ячменный дождь и сотворил глиняную корову, дающую молоко. Ты же нечистыми деяниями добывал пропитание для монахов. Ты должен покинуть эти края». Нагарджуна совершил простирания у ног настоятеля и решил отправиться в Южную Индию на гору Палкьири.

На одном из островов в океане жил человек по имени Зваяпала, который умел превращать камни в золото, вызывать дождь драгоценных камней и рисовать коров, от которых можно было получать молоко. К нему и отправился Нагарджуна. Изучив эти искусства, он вернулся в Палкьири и прожил там шестьсот лет, обращая в яства неодушевленные предметы. Как-то он обрушил дождь из драгоценных камней на городскую бедноту, после чего поучил имя Бхикшу Шири. Затем он превратил в золото гору Пояс и надоил от нарисованной коровы столько молока, что путешественники могли пить его целый год.

Царь Тхардро Жённу окружил Нагарджуну почестями и вниманием. Но пока царь воевал, его жена влюбилась в Нагарджуну и предложила ему жить вместе. Когда Нагарджуна отказался, царица страшно разозлилась и решила ему отомстить. Едва царь вернулся, она тотчас же рассказала ему, что Нагарджуна предлагал ей стать его любовницей, но она не согласилась. Узнав такое, царь и вся его свита утратили доверие к Нагарджуне, и ему пришлось покинуть царство. Перед отъездом он написал такие стихи:

Невежественному не под силу

Разгадать природу женщины,

Омрачения застилают его глаза.

Когда женщина любит мужчину,

Она остаётся с ним, пока ей это нравится.

Однако, когда он перестаёт её занимать,

Она тут же его бросает.

Такова её природа.

Ум женщины непостоянен.

Умный мужчина должен быть настороже.

Он оставил эти стихи в доме золотых дел мастера. Мастер однако не проявлял к Нагарджуне никакого почтения, и тот решил показать, каких успехов он добился. Он превратил камень в золото и отдал наставнику. Сделав так, Нагарджуна ушёл на юг.

Тем временем царь Тхардро Жённу обнаружил стихотворение Нагарджуны и понял, что во всём повинна царица. Тогда он попросил Нагарджуну вернуться в его царство. Тот отказался, однако послал царю описание способа добывания пищи из неживых предметов и пообещал, что царь проживёт не менее шестисот лет. Царь был вне себя от радости. С тех пор он правил царством в согласии с Дхармой.

Не было такой области знания, которую бы не познал Нагарджуна. Он составил несметное множество разных текстов и тем самым принёс благо немалому числу живых существ. Благодаря его усилиям учения процветали повсеместно.

В тантре «Манджушримула» сказано: «В конце времён Могущественный отвергнет все доводы иноверцев и их ложные мантры». В этом тексте есть такие слова:

В то время придёт мой бхикшу,

Учёный по имени Служитель Матери [Праджняпарамиты].

Благодаря совершенно чистым качествам

Он вознесет меня в песнях

И опишет мои достоинства.

Его ум будет совершенно ясен.

С радостью будет он изучать учения будд

И практиковать Тантру.

Сам Манджушри взрастит в нём знания и укрепит нравственность.

Он будет давать наставления и освоит многие области знания.

По своей карме он должен родиться в теле животного,

Но из-за беззаветной преданности мне

Он будет жить в Молочном саду,

В приятном городе, именуемом Величайший Владыка.

Он будет пребывать в радости вместе с моими учениками

И думать только обо мне.

Из-за своей искренней преданности

Он некоторое время проведет в мире богов,

А затем переродится в мире людей,

Станет монахом, исповедующим мои учения.

Он принесёт мне в дар свою безграничную преданность,

И его нарекут Служителем Матери.

Он будет придерживаться чистого нравственного поведения

И в соответствии с тантрами составит различные комментарии

На благо всем живым существам.

Он произнесёт множество прекрасных изречений,

Не будет равных ему в преданности и разрешении споров.

В это время сложатся благоприятные условия

Для помощи живым существам.

В силу добродетельной кармы

Этот мудрец обретёт перерождение в высших мирах,

Постепенно познает многие виды блаженства,

Достигнет просветлённого всеведения

И непостижимого абсолютного состояния.

Так он сказал.

Одним из учеников Нагарджуны был Чандракирти, украшенный многими достоинствами, достигший совершенного самадхи и реализации. Чандракирти прожил четыреста лет в мире людей, проведя сто из них у ног Нагарджуны. Его ученик, великий мастер Ригпе Кхучук, прошел [разные] уровни бодхисаттв и прожил триста лет. Ученик Ригпе Кхучука, старший Кусали, будучи упасакой *, достиг уровня бодхисаттв. Ученик старшего Кусали, младший Кусали, прожил двести лет и за это время прошел [разные] уровни бодхисаттв, стал бхикшу и осуществил Махамудру. Учеником младшего Кусали был Атиша, за семь лет достигший состояния авадхута **.

*Мирянин, соблюдающий заповеди. - Прим. ред.

** Санскр. всё оставивший. - Прим. ред.

В. Линия благословенного опыта

Великий Ваджрадхара передал учения наставнику Тилопе, который был одним из его проявлений. Тилопа, в свою очередь, передал учения достославному махапандите Наропе, который передал их великому святому Домбипе, а тот - Атише. Атиша добился той же реализации, что и Наропа. Наропа возложил свою руку на голову Атиши и молвил: «Все учения Будды передаю тебе».

 

2. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ В ПЯТИ АСПЕКТАХ ЗНАНИЯ И ТРЁХ УПРАЖНЕНИЯХ ПРИ СТРОЖАЙШЕМ СОБЛЮДЕНИИ ТРЁХ ОБЕТОВ

Атиша был сыном Гевей Пала (Достославная Добродетель), царя Восточной Бенгалии). Царская семья жила в городе Викрама Пури, в окрестностях Лахора. По влиятельности царь Гевей Пал мог сравниться разве что с китайским императором Тонгкуном, ибо в его подчинении были владения в два миллиона семьсот тысяч дворов. Мать Атиши звали царица Палмо Осерчен (Славный Лучистый Свет). В семье царя было три сына: старший - Падма Ньингпо (Суть Лотоса), средний - Сомасвара, которого также звали Дава Ньингпо (Суть Луны) и младший - Палгьи Ньингпо (Суть Славы). У Падмы Ньингпо было три жены и девять сыновей. Самый старший из них, Сенам Пал, стал впоследствии монахом и великим учёным. Он прославился под именем Дхана Шри Пандита и написал комментарий к «Бодхичарья-аватаре» под названием «Путь Мудрости». Средний сын царя Гевай Пала, Сомасвара, впоследствии получил имя Атиша, а младший стал монахом, которого нарекли бхикшу Вирья Чандра. В возрасте двадцати одного года Атиша уже владел всеми шестьюдесятью четырьмя видами искусства, связанными с грамматикой и логикой. Он также получил полные посвящения от Рахула Гупта Ваджры и досточтимого Йонден Сангпо (Гунабха-дра), обладавшего великой реализацией. Также ему было видение Хеваджры, и он получал наставления от ваджра-дакинь.

В храме Ринак (Чёрная Гора) Атише дали имя Джнянагухья Ваджра. В университете Викрамалашила он получил посвящение стадии завершения от Авадхути, ученика Наропы, который родился в Бенгалии и обладал даром предвидения. Атиша провёл с Авадхути семь лет; вместе со своим учителем он соблюдал лишь обеты буддиста-мирянина (упасаки). Он также получил множество тантрических учений, в частности, наставления по устойчивой медитации. Однажды, когда Атиша пришёл в центральную область Индии, он увидел во сне храм со множеством монахов и почувствовал сильное желание войти в него. Однако один из монахов сказал: «В этом храме могут находиться только монахи. А поскольку ты - мирянин, мы не можем тебя впустить». Когда Атиша проснулся, он подумал:

«По-видимому, этот сон послан мне Майтреей. Наверное, я должен принять монашество». [Вознамерившись стать монахом], он спросил у Авадхути:

- Кто более других сведущ в Дхарме?

- Прими монашество у учителя Сангье Йеше (Будда Джняна) из школы Махасангхика. Эта школа охотно делится тантрическими учениями, - ответил Авадхути.

Атиша хотел было принять монашество в школе Аме, где учили на санскрите, но ее последователи не признавали Махаяну буддийским учением. Поэтому Авадхути снова стал настаивать на том, чтобы Атиша принял монашество в школе Махасангхика. Так в возрасте двадцати восьми лет Атиша принял монашество от настоятеля Шиларакшиты, который осуществил высокие поучения и достиг самадхи. Основателем школы Махасангхика был учитель Сангье Йеше.

В Мативихаре Бодхгаи Атиша получил имя Дипанкара Шриджняна (Достославный Мудрый Источник Света). До тридцати пяти лет он изучал [учения] трех колесниц под руководством многих учителей и достиг всеведения.

Атиша изучил текст о мирских обычаях и нравах, составленный брахманом Чанакьей, небуддийские учения почитателей Вишну, Шивы и Риши Капилы * , а также представления и принципы других школ. Кроме того, он познакомился с индуистскими тантрами и текстами по анализу буддийских и небуддийских знаков и предзнаменований. Изучая грамматику, он каждое утро и каждый вечер заучивал по главе текста. Однако, чувствуя, что этого недостаточно, он созерцал Сарасвати ** до тех пор, пока однажды на рассвете ему не открылся истинный смысл грамматики. Сарасвати предстала пред ним и молвила: «Ты постиг это учение». Он также изучил «Свет слов», небуддийский текст о грамматике, который составил брахман Норлха, и другие источники. Из буддийских текстов, составленных Чандрагоми (современником Чандракирти), он изучил «Чандра Вьякарану», «Мани Вьякарану», «Пани Вьякарану», «Индра Вьякарану», «Раджа Вьякарану» и другие. Все эти тексты касались риторики и грамматики. Из области логики Атиша изучил небуддийские тексты Риши Акшапады и множество других. Из буддийских трудов он изучил тексты ачарьи Дигнаги «Праманаса-муччайя» и «Праманавартика», шесть текстов ачарьи Дхармакирти и один текст ачарьи Шантаракшиты. Так Атиша изучил множество текстов из разных областей. Он также познакомился с наукой о це-лительстве, изучив тексты риши Лектхонга, слова Будды и медицинские трактаты, в том числе текст «Четыре Ветви», составленный арьей Нагарджуной, и труд «Восемь ветвей», написанный Ашвагхошей. Кроме того, Атиша овладел резьбой по дереву, шитьём, отливкой статуй, живописью и другими искусствами. Из небуддийских текстов он изучил труд «Великий Бог Шанкара», а из буддийских - тексты арьи Нагарджуны. Он также освоил разнообразные буддийские учения, в том числе «Трипитаку» махасангхиков, «Абхидхарму» сарвастивадинов и саутрантиков. Он изучил четыре категории винаи и «Великие драгоценные учения Абхидхармы» традиции вайшешика в восьмистах главах, составленные архатом Упагуптой. Эти учения являются общими для всех основных четырёх школ Малой колесницы . Обычно на изучение этих текстов уходит не менее двенадцати лет, но благодаря величайшей настойчивости Атиша сумел освоить их за семь. Он учился в Отантапури под руководством учителя Дхармаракшиты. Как правило, он уединялся на шесть дней, покидая уединение лишь на седьмой, но и тогда он продолжал свои занятия.

* Школа санкхья. - Прим. ред.

** Женское божество, покровительница искусств и грамматики, супруга Манджушри. - Прим. ред.

*** Тиб. rtsa ba'i sde pa bzhi: Махасангхика, ставиравада, самматия и муласарвастивада. В результате их дальнейшего деления получается восемнадцать подшкол Хинаяны. - Прим. ред.

Атиша изучил Краткую Абхидхарму, общую для Малой и Большой колесниц, комментарии учителя Сарваракшиты и многие другие тексты.

Изучение Махаяны

1. Колесница парамит.

2. Колесница тайной мантры *.

1. Колесница парамит

Атиша изучил [учения Большой колесницы, которую также называют Колесницей парамит или] Бодхисатгваяной, в том числе Четыре Благородные Истины, «Сутраланкару», составленную ачарьей Ашвагхошей, множество сутр «Праджняпарамиты» и другие тексты Колесницы парамит. Он постиг множество комментариев к сутрам и пять комментариев к учениям Махаяны, написанным досточтимым Майтреей. Он также досконально изучил множество комментариев, составленных арьей Нагарджуной.

*Махаяна предполагает возможность двух путей: «обычного», не тантрического, или Колесницы парамит (Бодхисаттваяна), и «особого», или Колесницы тайкой чантры (Тантраяна). - Прим. ред

В Солнак Тханге Атиша передал учение «Уттаратантра-шастры» Кхутёну, а в Йерпе разъяснил «Сутраланкару». Его пригласили в Самье Кхарчунг, где он преподал Нгоку шесть видов учений Махаяны. Он также изучил множество текстов школы йогачара, или «Только Ум», написанных ачарьей Асангой и Васубандху, а также наставления по Йогачара-тантре, переведённые Гья Цёндрю Сан-гье, традицию ачарьи Ратна Акара Шанти, комментарий к «Праджняпарамите», принятый школой йогачара, и традицию ачарьи Сингхабхадры вместе с комментарием к «Праджняпарамите» школы мадхьямака, или «Серединный путь». В Трулнанге Атиша перевёл комментарий к «Праджняпарамите», составленный ачарьей Лекденом Намнангом, а в Йерпе в течение десяти месяцев и девятнадцати дней он давал наставления по «Сутрасамуччайе» бодхисат-твы Лабту, «Бодхичарья-аватаре» и другим текстам.

2. Колесница тайной мантры

Атиша изучил все четыре класса тантр Ваджраяны, в том числе тантру «Происхождение Тары», тантру «Цундан» и тантру «Манджушри». Из класса чарья-тантры он изучил тантру «Царь трёх са-май» и тантру «Полное Просветление»; из класса йога-тантры - тантру «Собрание свершений», тантру «Женская ваджра» и тантру «Первый верховный достославный»; из класса высшей йогачарья-тантры - тантру «Союз всех будд»; из класса ануттара-тантры - «Гухьясамаджа-тантру», тантру метода в традициях арьи Нагарджу-ны, царя Индрабодхи и ачарьи Буддаджняны, вместе с комментариями к этим текстам и наставлениями по ним.

Атиша также изучил «Дасанг Тхигле», тантру «Недвойственность метода и мудрости», и многие другие. Из категории тантры мудрости он изучил тантру «Намка Данг Ньямпа», тантру «Изначального Будда», тантру «Иллюзорная ваджра» и другие.

Однажды во сне Атиша поднёс горсть чистого золота пандите Вакишваракирти, стражу западных врат Наланды, двенадцать раз совершил простирания и получил от него четыреста пятьдесят две тантры. Когда он пробудился, смысл этих тантр крепко-накрепко укоренился в его уме. Среди этих наставлений были шесть тантр, разъясняющих абсолютный смысл учений.

В другой раз Атиша поведал геше Тонпе о том, как некая монахиня проучила его за гордость. Ему приснился монастырь с целой горой священных текстов. Вдруг пред очами Атиши предстала женщина с голубой кожей, она взяла с вершины горы маленький текст и молвила: «Всё то, что ты знаешь о тантрах, умещается в этом крошечном тексте». Затем она перечислила ему названия множества сутр, о которых он и слыхом не слыхивал. «Знаешь ли ты эти сутры?» - спросила женщина. Так он был вынужден отбросить свою надменную уверенность в том, что знает все тантрические учения.

Гёше Ньятрумпа говорил: «Даже если человек необыкновенно искусен в пяти аспектах знания, но не выполняет трёх тренировок, в Индии с ним никто не считается, а составленные им тексты уничтожают. Тексты же, написанные учёным, который придерживается трёх обетов, водружают на знамя славы, а изложенные в них учения повсеместно процветают». Зная это, Атиша строго придерживался трёх обетов и всегда соблюдал даже мельчайшие правила винаи.

Следуя махаянским путём парамит, Атиша взращивал в себе бодхичитту, омывая ум в водах добросердечия и сострадания ко всем живым существам. Лелея бескорыстные помыслы и строго соблюдая нравственные устои, он приносил всем благо, будь то прямо или опосредованно. Он был великим бодхисаттвой, практиком всех учений Пути тайной мантры, который также называют Алмазной колесницей - Ваджраяной, а медитируя, постоянно пребывал в единстве со всеми буддами. Он обладал неколебимым умом, храня обеты разных колесниц, и в своём ревностном соблюдении дисциплины не знал себе равных.

3.ЯСНОЕ ВИДЕНИЕ ЙИДАМОВ И ПОЛУЧЕНИЕ ОТ НИХ УЧЕНИЙ, А ТАКЖЕ ПОСТИЖЕНИЕ АБСОЛЮТНОЙ ИСТИНЫ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ УЧЕНИЙ БУДДЫ

Атише удалось ясно узреть внешних йидамов: Джо Меюву, Арья Ава-локитешвару, Тару, Дамциксумкёпу и других. Он также добился ясного видения внутренних йидамов: Шри Хеваджры и других. Силою их благословения он получил множество учений, как в состоянии бодрствования, так и во сне. Временами, Когда он однонаправленно медитировал, желая изменить ход событий, он ясно видел во сне то, что произойдёт. Он обладал мудростью трёх времён.

В Тибете, читая вслух во время новолуния стослоговую мантру Татхагаты, Атиша ясно увидел будд десяти сторон света. Принося благо всем живым существам и совершая подношения буддам, он всегда ощущал их живое присутствие.

Атиша бесспорно был великим бодхисаттвой. Даже обычные существа видели в нём второго Будду. Молва о нём разлетелась по всему свету, и он прославился как наставник всех прочих учителей. И потому правивший в то время царь Дева Белпо пригласил великого наставника Дипанкара Шриджняну из Бодхгаи в Викрамала-шилу, где он стал драгоценным украшением царства.

Возведение Викрамалашилы

Один йогин из Центральной Индии, лелея мечту о царском троне, практиковал медитацию Лхамо Озерченмы. Достигнув совершенства в этой медитации, он получил предсказание отправиться в Бенгалию, что в Восточной Индии. Странной была жизнь этого государства. Все мужчины Бенгалии поочерёдно занимали место на царском троне, но, пробыв у власти один-единственный день, неизбежно умирали. В тот день настал черёд сына пастушки, и она пребывала в глубокой печали. Когда йогин спросил, в чём причина её скорби, пастушка обо всём рассказала ему. «Могу ли я пойти вместо твоего сына?» - спросил тогда йогин. Женщина была вне себя от радости.

Когда йогина возвели на престол, он обнаружил, что царицей была злая нагиня. Она приблизилась, чтобы сожрать его, но он, уверенный в силе, которую обрёл в медитации, сумел её победить. Все, видевшие это, были изумлены. Йогин стал царём этих земель и получил имя Гопала - «тот, кто присматривает за коровами». Так он правил всей Бенгалией, наслаждаясь обществом пятисот цариц, у каждой из которых постоянно была в подчинении посвящённая в сан монахиня.

Самая юная из цариц никогда не привлекала внимания царя-йогина. Поэтому она попросила служившую ей монахиню совершить особую медитацию, чтобы помочь своей госпоже снискать милость царя. Монахиня дала царице чашу с варёным мясом, чтобы сделать подношение царю-йогину. Но когда царица отправилась совершать подношение, она нигде не могла отыскать царя. Отчаявшись, она бросила мясо в море. Океанское божество, отведав мяса, воспылало страстью к царице и явилось к ней в образе царя-йогина. От него она зачала ребёнка. Когда настоящий царь-йогин услышал об этом, он спросил царицу, кто же отец её ребёнка. Молодая царица ответила: «Ты приходил ко мне однажды ночью». Услыхав это, царь понял, что кто-то выдал себя за него. Тогда он спрятался и решил посмотреть, кто же приходит к его царице. Когда океанское божество появилось из волн, царь набросился на него и схватил.

- Что тебе нужно здесь? - спросил он.

Тогда божество поведало ему о том, как царица поднесла ему мясо.

- Я не властен над тем, что случилось, - молвило божество. Отпусти меня, царь-йогин. А взамен прими сына, которого царица зачала от меня.

Когда ребёнок родился, его нарекли Дхармапалой. При его правлении царство процветало.

В то время другой йогин, достигший совершенства в созерцании Тары, развязал войну с иноверцами Бхалентары. Однако по пути в Бхалентару он повстречал чернокожего незнакомца. «Не спеши разрушать храм иноверцев, прежде раскопай вон тот песчаный курган. Там ты найдёшь храм Будды Кашьяпы *. А затем, когда вступишь в битву, издай звук, заключающий в себе все гармонии вселенной. Тогда храм иноверцев исчезнет сам собой». Этот чернокожий незнакомец был проявлением Махакалы. Йогин раскопал храм, который впоследствии стал известен под разными названиями - храм Трикарука, храм Чосомангпури и храм Потаённый Океан. Затем он вступил в битву с иноверцами, приказав, чтобы все музыкальные инструменты зазвучали в один голос. Услышав эти звуки, все иноверцы немедленно покорились, а йогина провозгласили царём всей Бхалентары.

*Будда, который пришёл в этот мир в нашу кальпу до Будды Шакьямуни

В то время жил один учитель по имени Палгампала, достигший реализации Махамудры. Как-то в уме его зародилась такая мысль: «Если бы я построил монастырь на скале, у берегов Ганга, это принесло бы огромное благо учениям Будды. Однако было бы лучше, если бы этот храм воздвиг царь, а не простой монах». Подумав так, он решил родиться сыном царя Дхармапалы.

Однажды ночью царице приснился монах в шафрановых одеяниях с чашей и посохом. «Я ищу здесь пристанища», - молвил он. Так она зачала ребёнка, который впоследствии получил имя Девапала. Ему суждено было стать могущественным правителем страны Мангата и возвести монастырь на скале у берегов реки Ганг, который он задумал ранее. Северные врата этого монастыря носили имя Викрамалашила, или Аромат нравственности. Монастырь стал обителью ста восьми монахов, по двадцать семь от каждой линии преемственности винаи. Царь заботился о каждом из них, а также о двенадцати монахах из Тибета, Уддияны и других краев и о семи монахах, изучавших в монастыре грамматику, логику и искусство приготовления торма. Всего в монастыре обитало пять тысяч монахов, сто восемь учёных, двадцать один великий учёный, двенадцать превосходных учёных, семь наивысших учёных и четыре абсолютных учёных. Среди них было два великих стхавира, Шримитра - великий хранитель винаи, великий ачарья Наропа, великий писатель Вакишваракирти, великий победитель в дебатах Ратна Акара Шанти и Атиша, один из семи наивысших учёных.

Атиша строго соблюдал дисциплину четырёх линий преемственности винаи. В правой части монастыря можно было увидеть изображение Нагарджуны, а в левой - Атиши. Таким образом, Атиша был признан вторым Нагарджуной. В одной стороне монастыря были изображены великие йогины, а в другой - великие учёные. Портрет Атиши повторялся дважды - как среди великих йогинов, так и среди выдающихся учёных.

Дабы исполнить желания царя, Атиша собрал в монастыре представителей всех четырёх линий винаи. Учеников Атиши можно было встретить по всей Индии, Непалу, Пакистану и Уддияне. Однако у него было пять особенных учеников, которые были подобны сердцу, голове, глазам, правой и левой рукам учителя. Это были великие пандиты - Бодхива, Ратна Акара, Мати Умасингха, Шеньен Сангва, Сай Ньенпо. Хотя они и уступали учителю в силе благословений и других качествах, они были равны ему в понимании. В Индии у Атиши было множество учеников, добившихся больших результатов в практике, а также бхикшу и бхикшуни, осуществившие Махамудру. Поскольку Атиша был известен в десяти сторонах света, царь-бодхисаттва пригласил его в Тибет.

В западной части Тибета у царя Трашигёна было двое сыновей, Тронг Нге и Кхоре. У Тронг Нге также было двое сыновей - Нага-раджа и Девараджа. Поскольку Тронг Нге отказался от царского

престола и принял монашество, его права на трон перешли к Кхоре. Тем временем Тронг Нге, получив имя Лха Лама Йеше Од, упорно трудился, чтобы восстановить в Тибете учения Будды. Он считался проявлением Манджушри, и его приход был предсказан в тантре «Манджушримула».

У сына Кхоре, Нгадак Лхаде, было четыре сына: Од Де, Лхацюн Джангчуб Од, Шива Од и Тангчунг. В те времена, когда Тибетом правил царь Лхате, а Центральной Индией - царь Девапала, Атиша жил в Викрамалашиле. Лхацюн Джангчуб Од был глубоко опечален упадком учений Будды в Тибете. После того, как ачарья Марпа перевёл тексты о тайной тантрической практике бинду тела (санг нгак тхигле), все монахи обзавелись семьями, а миряне перестали соблюдать обеты. Всё это привело к упадку учения. Лхацюн Джангчуб Од дважды посылал своих гонцов в Индию за Атишей. Но поскольку Атиша не мог приехать, Лхацюн начал подумывать, не пригласить ли ему учителя рангом пониже. Он послал за двадцатисемилетним тибетским геше Гунгтхангпой, который славился прочными знаниями, был искусен в практике винаи и жаждал отправиться в Индию учиться. Когда геше прибыл к царю, тот рассказал ему о том, какому искажению подверглись учения и как, следуя традиции предков, пригласивших в Страну Снегов тринадцать великих учителей на благо живым существам, он безуспешно пытался вызвать в Тибет Атишу. Всё же он не переставал надеяться, что в конце концов Атиша приедет в Тибет.

- Если же Атиша всё-таки не сможет приехать, - сказал царь, - я готов принять второго по рангу учителя после Атиши. Поэтому, Гунгтхангпа, я прошу тебя отправиться в Индию и разузнать всё на месте.

- О царь, не проси меня об этом, - отвечал Гунгтхангпа. - Я отправляюсь в Индию учиться, и твоё задание будет меня отвлекать.

- Ты не можешь ослушаться царского приказа, раз речь идёт о таком важном деле, - молвил царь. - Это моя единственная просьба. Доставь мне эту радость, и я отплачу тебе добром. Я дам тебе всё необходимое для учёбы в Индии или Тибете, а если ты вдруг передумаешь учиться, я обеспечу тебе безбедную жизнь. Он так просил геше помочь ему, что монаху ничего не оставалось, как согласиться.

Перед отъездом геше в Индию царь передал ему огромный слиток золота и ещё четырнадцать мер золота для подношения Атише. Кроме того, он дал монаху семь мер на личные расходы и ещё семь - на дорогу. Он передал пять мер человеку, который немного знал санскрит, и по три меры золота ещё троим, которые должны были сопровождать монаха в пути. Так, впятером они отправились в Индию на поиски Атиши.

Как-то ночью они остановились в бамбуковой хижине. Человек по имени Ацара, увидев у путников золото, решил их обокрасть. Разгадав его умысел, они оставили хижину и отправились в Бодхгаю, в Центральную Индию. Из Бодхгаи можно было разглядеть крышу Викрамалашилы: до монастыря было ещё три дня пути. По закону той страны было запрещено переплывать Ганг при свете дня, но им удалось уговорить лодочника перевезти их на другой берег до захода солнца. Когда на рассвете следующего дня они подошли к монастырю, то услышали, как кто-то читает сутру по-тибетски. Это был переводчик Гья Цёндрю Сенге, под руководством которого Гунгтхангпа прежде изучал Абхидхарму.

- Зачем ты приехал, геше? - спросил Гья. - Хочешь учиться у нас или вознамерился увезти с собой нашего учителя?

- Царь Тибета послал нас за учителем, - отвечал геше.

- Притворитесь пока, что вы приехали сюда учиться, - сказал переводчик. - В нашем монастыре есть тридцать великих учёных, которые лишь немногим уступают Атише: Татхагата Крита, Сунмате Кирти, Вайрочана Крита, Непали Канкапи и другие. Но я передам Атише ваши пожелания, и мы посмотрим, что он ответит.

Настал день, когда переводчик позвал геше в келью Атиши. Геше поднёс ему мандалу, сделанную из всего царского золота, и молвил:

- Тибетский царь-бодхисаттва просит тебя пожаловать в Тибет.

- Тибетский царь - и вправду бодхисаттва, - отвечал Атиша. - А приказаний бодхисаттвы никто не смеет ослушаться. Он и прежде посылал за мной, но тогда один из посланцев умер. Я был так этим огорчён, что решил отказаться от путешествия. На этот раз я спрошу Тару, смогу ли я принести благо живым существам Тибета. Забери своё золото. Атиша оставил подношения на алтаре Тары, а также поднёс мандалу и прочитал молитвы-пожелания. Тара явилась ему во сне и молвила: «Неподалёку от монастыря Викрамалашила есть город иноверцев, именуемый Чукхьер (Несущий Воды). В центре этого города есть маленький древний храм. В том храме ты найдёшь йогиню. Спроси её, нужно ли тебе ехать в Тибет».

На следующее утро Атиша, захватив с собой пригоршню раковин каури, отправился в храм, который накануне видел во сне. Войдя в храм, он совершил подношение мандалы. Некоторое время спустя пред очами Атиши предстала йогиня. Волосы её почти касались земли. Поднеся ей мандалу, Атиша молвил:

- Царь Тибета зовёт меня в свою страну. Скажи, смогу ли я принести благо живым существам, если отправлюсь туда?

- Ты поможешь многим существам, - отвечала йогиня, - а особенно одному упасаке, однако жизнь твоя сократится на двадцать лет. Атиша подумал: «Если я могу помочь живым существам, разве важно, что жизнь моя станет короче?» И он стал готовиться к путешествию, сказав посланцу из Тибета:

- Я нет стану начинать новых дел, но для того, чтобы довести до конца начатое, мне потребуется восемнадцать месяцев. Сможешь ли ты ждать так долго?

- Я готов ждать тебя даже три года, - отвечал геше Гунгтхангпа.

- Что ж, - сказал Атиша, - пока я буду готовиться к отъезду, займись учёбой. Рядом с таким учителем, как Атиша, и переводчиком Гья Цёндрю Сенге монах сумел многого добиться за время своего пребывания в Индии.

Завершив свои труды в монастыре, Атиша перед отъездом в Тибет предпринял несколько коротких путешествий, чтобы приучить монахов к своему отсутствию. Наконец наступил день, когда Атиша сказал геше: «Теперь мы должны поехать в Бодхгаю, где каждый из нас совершит подношения». Затем он отправил все свои тексты в Тибет, доверив их заботам Гья Цёндрю Сенге, однако по дороге переводчик скончался. Гунгтхангпа тревожился о судьбе текстов, но Атиша успокоил его.

Атиша прибыл в Непал, где провёл целый месяц, окружённый заботами одного из своих друзей. По просьбе непальцев он составил текст «Чодю Дрёнме». Оттуда он перебрался в Манг-юл, что в Западном Тибете, где пробыл целый год. Затем через Пуранг он отправился к озеру Манасаровар, раскинувшемуся неподалёку от горы Кайлаш.

Как-то в полдень они устроили привал. Когда Атиша исполнял ритуал подношения воды, Гунгтхангпа спросил, может ли он его записать. Этот особый ритуал, посвященный Ченрезигу, в дальнейшем получил название «Подношение воды Кхасарпани».

Затем Атиша отправился в Тулунг, где царь радушно его принял. Там Атиша встретил великого переводчика Ринчена Сангпо, который, хотя и был великим учёным, всё же недостаточно глубоко понимал значение практики. Поэтому Ринчен Сангпо попросил Атишу дать ему наставления по медитации. Впоследствии, занимаясь практикой Гухьясамаджи, он добился ясного видения просветлённых божеств. Вместе с другими переводчиками он перевёл множество текстов, а также довёл до совершенства уже существующие переводы. Вместе с Атишей он передал учения многим людям.

[Как-то] Гунгтхангпа сказал: «Теперь великий учитель пробудет в Тибете всего лишь год. Затем он вернётся в Индию. Так он обещал своим индийским ученикам». Узнав, что время пребывания Атиши в Тибете ограничено, толпы людей стали стекаться к нему, чтобы, пока это возможно, получить учения. Царь Джангчуб Од поднёс ему триста мер золота и задал пять вопросов:

- Атиша, - сказал он, - ты - великий учитель. Здесь в Тибете, одни ламы говорят, что Хинаяна и Махаяна существовали с самого начала, тогда как другие утверждают, будто время их существования не ясно и что с помощью Хинаяны можно развить представления Махаяны. Кто же из них прав?

- Поскольку тибетские учёные размышляют о Дхарме, - сказал Атиша, - я отвечу на твой вопрос в своё время. Второй вопрос царя напоминал первый:

- Одни учителя в Тибете говорят, что разные уровни постижения учений есть следствие медитации, тогда как другие утверждают, будто постижение приходит само собой, и таким образом отрицают необходимость медитации. Кто же прав? Третий вопрос царя был таким:

- Одни тибетские учёные говорят, что искусные средства, или метод, должно соединять с мудростью, тогда как другие утверждают, будто метод и мудрость должно разделить. Кто прав?

Четвёртый вопрос был следующим:

- Одни тибетские учителя говорят, что мы должны соблюдать обеты Пратимокши *, как основу обета бодхисаттвы, другие же утверждают, будто это не так. Кто прав?

* Хинаянские обеты индивидуального освобождения. Всего их семь: обеты упаса-ки (мирянина), шраманеры (послушника), бхикшу (получившего полное посвящение монаха), те же три для женщин и ещё один промежуточный обет для монахинь. - Прим. ред.

Пятый вопрос был таким:

- Одни тибетцы говорят, что монахи должны получать посвящение тайной мудрости [сексуального соединения], а другие - будто это вовсе не нужно. Кто прав?

Атиша составил текст «Светоч на Пути к Просветлению», где изложил ответы на эти вопросы. На первый вопрос он ответил так:

В конечном счёте, есть только одна колесница. Однако, с относительной точки зрения, Существуют три категории существ - С низшими, средними и высшими способностями.

Дабы показать, что для достижения высшей реализации необходимо выполнять практику медитации, он ответил на второй вопрос так:

Практика медитации необходима.

Посредством этой практики

Человек постепенно добьётся мудрости «тепла»* и других сиддхи,

А также высшей радости и прочих переживаний.

После этого полное Просветление не за горами.

Дабы показать, что необходимо объединить метод и мудрость, он ответил на третий вопрос так:

Мудрость без метода

И метод без мудрости -

Всего лишь путы.

Поэтому не следует оставлять ни метод, ни мудрость.

Дабы показать, что для развития бодхичитты необходимо соблюдать все обеты Пратимокши, он ответил на четвёртый вопрос так:

Соблюдение любого из семи обетов Пратимокши

Создаёт основу для обета бодхисаттвы.

Без них нет обета бодхисаттвы.

Дабы показать, что тайное посвящение не должно давать тому, кто принял обет безбрачия, он ответил на пятый вопрос так:

Давшие обет безбрачия не должны получать Посвящение тайной мудрости.

* «Тепло» - один из этапов пути применения, название которого отражает непосредственное приближение к освобождению (путь видения), символизируемому огнём. - Прим. ред.

Этот текст Атиша составил на основе знаний, полученных в медитации.

Затем Атишу попросили на основе «Гухьясамаджа-тантры» составить текст по практике созерцания Ченрезига, главного божества мандалы. В ответ он составил садхану Ченрезига, с помощью которой царь Джангчуб Од, исполнявший её, непосредственно узрел Авалокитешвару.

В Шанг-Шунге, где Атиша пробыл целый год, многие ученики под его руководством осуществили учения. Затем он возвратился в Пуранг, где старший монах Серсо достиг ясновидения, просто сопровождая его. Он мог видеть залежи горных пород под землёй.

История о том, как геше Тонпа встретился с Атишей

В Гьяшинге, что в Пуранге, Атиша повстречал геше Тонну, который родился на севере центральной части Тибета в роду Дрин. Поскольку мать геше Тонпы умерла, когда тот был ещё совсем мал, его воспитывала мачеха. Как-то раз геше бросил камень в дри, которую доила его мачеха, и молоко разлилось. В гневе женщина поколотила мальчика, и тогда он решил уйти из дома. Оставив родные места, геше повстречал учителя Сецун Вангчу Жённу, который был учеником пандиты Джнянакирти и учился в Тибете и Непале. Из Непала Сецун предполагал отправиться в Индию, однако по дороге повстречал одного индийского мага. Поскольку сам Сецун неплохо разбирался в астрологии, их обоих считали ясновидящими.

Однажды, когда они сидели рядом на соседних тронах, маг поставил перед Сецуном сосуд, вызывая его помериться силами. Сделав астрологические вычисления, Сецун увидел, что голова отца мага лежит под ступой. «Если ты не прекратишь заниматься магией, - сказал он его, - голова твоего отца будет похоронена под ступой». С той поры маг стал считать Сецуна своим врагом, и тот платил ему тем же.

Именно тогда геше Тонпа, которому было семнадцать лет, и повстречал Сецуна, получив от него некоторые учения. Сецун отправился в Кхам, где люди признали, что по уму и доходчивости учений он не уступает Атише. Позднее геше Тонпа также пожелал отправиться в Кхам и последовал за Сецуном, однако сбился с пути. Блуждая, он повстречал Дру Намкха, под руководством которого освоил Абхидхарму. Позже он снова встретился с Сецуном и преданно служил ему. Геше Тонпа носил одежду из кожи, и потому, когда начинался дождь, она прилипала к телу. Он отрывал ее от тела вместе с кусками собственной плоти. Геше Тонпа так хорошо освоил учения, что если кто-нибудь их неверно истолковывал, он всегда мог исправить ошибку. С каждым днем его известность росла.

Джово Сецун сказал геше Тонпе: «Раз ты так хорошо разбираешься в учениях, тебе нужно отказаться от всех мирских занятий и изучать Дхарму». Поэтому геше Тонпа продолжал служить ламе и постигать учения. Когда ему приносили подношения, он принимал их только из сострадания. Но поскольку он не слишком заботился о своей жизни, то никогда не оставлял у себя больше пищи, чем нужно для утоления голода. Ему также подносили множество домашних животных. По ночам он окружал их специальным защитным кругом, чтобы никто не мог причинить им вреда, а сам предавался размышлениям об учениях. Так геше Тонпа старался доставить радость Сецуну в надежде получить особые поучения. «Что бы ни случилось, - думал он, - я должен радовать учителя. Нет занятия лучше». Многие люди, приходившие увидеться с Джово Сецуном и получить его благословение, замечали, как преданно служит ему геше Тонпа.

Примерно в то же время молодой монах из Кхама, который многое знал об Индии, рассказал геше Тонпе о жизни Наропы, Шантипы и других учителей, а также о плодах их практики. «Остался ли в наши дни хоть один столь же великий учитель?» - спросил его геше. В ответ монах поведал ему о мудрости и духовных достижениях Атиши. В тот миг, когда геше Тонпа услышал имя Атиши, все волоски на его теле встали дыбом. «Как бы я хотел встретиться с ним!» - подумал он. Геше Тонпа служил Сецуну двадцать лет, с восемнадцати до тридцати восьми. Когда этот срок подошёл к концу, он сказал Сецуну, что узнал об Атише и теперь хотел бы встретиться с ним. Сецун ответил: «Пока твой отец жив, ты должен повидаться с ним ещё раз. Мне больше не понадобятся мои тексты, так что можешь взять с собой сколько хочешь». Геше Тонпа нагрузил вьючную лошадь текстами Сецуна и отправился в путь со своим другом Йеше Гьялом. Через семь дней пути они прибыли туда, где жил отец геше Тонпы. Геше спросил Йеше, хочет ли тот посетить дом его отца, но Йеше хотел только одного - поскорее встретиться с [Атишей].

В Сокчукхе они встретили Пацаба Берчунга, который начал изучать Дхарму в семнадцатилетнем возрасте и добился неплохого понимания тантр и других учений. Пацаб попросил геше Тонпу передать ему учения.

- Сейчас у меня нет времени давать учения, - ответил геше. - В Западный Тибет прибыл великий индийский учитель, я спешу увидеться с ним. На будущий год, примерно в это же время, приедет мой друг Нгок Лекпе Шераб, ты сможешь получить учения у него. Наставник Кучунг из Йонру тоже очень умён, и он тоже может дать тебе наставления.

- Могу ли я надеяться, что в будущем ты станешь моим учителем? - спросил тогда Пацаб.

- Может быть, - отвечал геше Тонпа, - если никакие препятствия не помешают этому. И ещё он сказал:

- Поскольку ты богат, возведи монастырь в уединённом месте, где монахи смогут учиться.

Некоторое время спустя Пацаб Берчунг возвёл монастырь, а также поднёс геше Тонпе семь лошадей, нагруженных тюками с ценностями.

Геше Тонпа продолжил свой путь по северной дороге, но затем сбился с пути. Блуждая, он возносил молитвы Трём Драгоценностям и призывал защитников Дхармы, поднося им торма. На следующее утро он увидел вдалеке дикую лошадь, бегущую вниз по дороге. Решив, что это благоприятный знак, он сказал Йеше: «Давай последуем за этим животным». Ночью, когда лошадь отдыхала, путники устраивались на ночлег рядом с нею.

Однажды ночью геше Тонпе приснился человек в богатых одеяниях. «Теперь мы расстаёмся, - сказал незнакомец. - Скоро ты встретишь пандиту». Когда геше Тонпа проснулся, он понял, что это был знак от защитника Дхармы. В ту же ночь Атише приснилось, что через три дня к нему придёт новый ученик необычайных способностей.

Через три дня так и случилось. Геше Тонпа пришёл к Атише. Тот сразу же узнал его и справился о здоровье. Геше Тонпа трижды совершил простирания и поднёс Атише отрез шёлковой материи. Он также сделал подношения переводчикам. Атиша возложил руку на голову геше Тонпы, исполнил защитную мудру и прочитал молитвы-благопожелания. Геше Тонпа поднёс Атише масляный светильник, и его сияние развеяло непроглядный мрак ночи. Так он остался у ног учителя и приступил к освоению учений. Впоследствии, когда они оба отправились в Манг-юл, геше Тонпа, опираясь на свою трость, на протяжении всего пути вёл коня Атиши.

Однажды некоторые священные тексты, принадлежащие Атише, попали в руки к Накцо Лоцаве: один текст был составлен индийским риши Ньями и касался изгнания нечистых духов, а другой заключал в себе тантру «Происхождение Тары». Увидев, что Накцо сосредоточенно изучает их, Атиша сказал: «Эти тексты можно читать лишь с моего разрешения», и с этими словами отобрал их. Когда же приехал геше Тонпа, Атиша дал ему эти тексты, а также великий текст Манджушри Ямантаки.

Когда геше Тонпа и Атиша прибыли в Мустанг, геше было явлено видение Тары. Затем они перебрались в Манг-юл Соне Ченмо, где пробыли целый год. Там Атиша дал учения великим созерцателям Жённу Цултриму и Шангцюн Триме. В частности, они получили практику Тары, с помощью которой тотчас же достигли видения Тары. Некоторое время Атиша оставался с этими великими созерцателями, окружённый их заботами. Цултрим и Триме перевели множество тантрических учений, и Атиша дал им наставления по тантрам и «Праджняпарамите».

Индийский царь и другие последователи Атиши стали посылать гонцов в Тибет за своим учителем. И тогда, после трёхлетнего отсутствия, Атиша начал готовиться к возвращению в Индию. Однако по пути в Непал его застигли войны и восстания, и потому он был вынужден задержаться ещё на два года. Он остановился в Манг-юле, воздвигнув там храм Керу. По просьбе тибетского царя геше Тонпа рассказал Атише о Самье и других монастырях, а также о числе монахов, живущих в Центральном Тибете.

- Не мог бы ты посетить эти места? - спросил геше Тонпа.

- Это слишком далеко, - ответил Атиша.

Однако впоследствии, беседуя с Атишей, геше Тонпа снова затронул тему о монастырях. Атиша был рад устремлениям, существующим в Тибете, и совершил простирания по направлению к этой земле. «Все тибетцы - члены семьи Махаяны, - сказал он, - и, как бы трудно им ни было достичь состояния архата, некоторые из них обязательно достигнут уровня «вошедшего в поток». Такого огромного числа монахов нет даже в Индии». Обрадованный словами учителя, геше Тонпа снова принялся умолять Атишу посетить Центральный Тибет. Атиша ответил:

Я обещал принести благо сангхам

И не отказывать им в их просьбах.

Поэтому я отправлюсь туда,

Если сангхи желают меня видеть.

* Первый из четырёх плодов, достигаемый в результате упражнения на пути добродетели. - Прим. ред.

И тогда геше Тонпа направил влиятельным людям

Центрального Тибета следующее послание:

На Джамбудвипе, напоминающей по форме колесо повозки,

В местечке на севере, рядом с Лоти (река Цангпо),

В славных Гималаях

Находится источник множества драгоценностей.

Его имя - Страна Снегов.

Там живут тибетцы,

Примечательные умом, силой и здоровьем.

Царь, великий бодхисаттва,

Окружённый свитой бесстрашных воинов,

Перевёл учения на благо другим

И из самых дорогих материалов

Воздвиг монастыри: Самье и другие,

Благородные по своим пропорциям.

Дабы исполнить желания этих махасаттв,

Щедро распространяющих нектар учений.

Я, упасака Гьялва Джунгне,

С глубочайшим почтением обращаюсь к вам:

Последователи Шакьи,

Защитника Живых Существ ( Имеется в виду Будда Шакьямуни.)-

Великого Бодхисаттвы, достойного преданности;

Лхацун Бодхи Ранза, гелонг Лонгчен Пен

И великий святой Сумпа Йеше Лодрё -

Три столпа Махаяны,

Которые крепко держат линию преемственности Махаяны;

Два духовных учителя, открывающие глаза людям;

Двенадцать славных учителей и два великих наставника в поведении,

Которые исповедуют нравственное поведение

В соответствии с Дхармой;

Два брата, учителя в Университете Дхармы;

Вангчук Гьялцен, исполняющий желания духовных друзей;

Два сына Шакья Жённу Гьялвы;

Лекпе Шераб, учёный и святой, и прочие;

Сангхи благородных бхикшу

И все ученики и благодетели.

Я молюсь, дабы все вы были в добром здравии

И не встречали препятствий

На пути к Просветлению.

Теперь вкратце я передам вам следующее:

Как вы знаете, сюда прибыл

Великий учёный, имя которому Шриджняна,

Высокочтимый индийский учитель.

Обладающий безграничными достоинствами.

Когда он говорил с царём,

Тот поведал ему о стране в Центральном Тибете,

Но Атиша отказался ехать туда.

«Это слишком далеко», - молвил он.

Позднее, в Шулке, в Непале,

Я снова завёл разговор о монахах Центрального Тибета.

Он был очень обрадован и с преданностью совершил простирания,

Сказав: «Такого огромного числа монахов нет даже в самой Индии».

Эти слова ободрили меня,

И в надежде, что вы также желаете увидеть Атишу,

Я стал снова и снова просить его

Посетить Центральный Тибет.

Атиша ответил: «Я обещал принести благо сангхе

И не обманывать её надежд,

Поэтому я отправлюсь туда,

Если такова просьба сангхи».

Если есть у вас переводчик, готовый помочь учителю,

Молодой способный монах,

Пусть он дожидается приезда Атиши.

Если вы согласны принять учителя,

Вы должны осенью приехать сюда.

Пусть множество монахов на конях

Разнесут по всей стране весть об этом событии.

Пусть все монахи укрепятся в своих обетах,

Если они хоть как-то от них уклонились.

Атиша не любит расхождений во взглядах,

Поэтому, пожалуйста, откажитесь от споров

Пусть ум ваш будет спокоен.

Размышляйте об этой доброй вести -

Письме, написанном мoнaxaм-[пocлeдoвaтeлям] Шакьи,

На благо всем существам,

Ибо в нём содержится много важного и полезного.

Пусть ваши дела будут благими

И исполненными смысла.

Несметное множество монахов из Центрального Тибета в единой процессии прибыли, чтобы пригласить Атишу в свою страну. Они оставались с ним три месяца и пять дней. За это время в Шулцанге Атиша дал множество учений и укрепил многих в добродетели, взрастив в них бодхичитту и другие качества. Он растолковал значение тантрических учений, укрепил в монахах надлежащую дисциплину и искоренил их сомнения.

В Ньянгро Атиша повстречал Великого Йогина и Гонпаву. Учения Атиши помогли геше Юлсангу добиться ясного видения одиннадцатиликого Ченрезига. Затем Атиша перебрался в Ронг, где дал учения Гарге, который затем добился ясного видения Чакрасамвары и Ваджрайогини.

Затем Атиша отправился в Самье. Там он перевёл «Пять скандх Мадхьямаки». По просьбе Нгока он также перевёл шесть текстов Нагарджуны по философии школы Мадхьямака. Там же он получил приглашение от Кутёна посетить Гарчунг. Затем он переехал в Сёлнак Тханг, где перевёл «Уттаратантра-шастру» и другие труды. Там его снова посетил Кутён, который в то время жил в Лхадинге. Он поднёс Атише сто мер золота и пригласил его в Ярлунг.

Поскольку Кутён был очень богат, Атиша объявил собранию последователей: «Кутён Цюнду - настоящий царь Чакравартин, что же до меня, то я всего лишь обычный человек». Великому Йо-гину не слишком нравился Кутён, и потому он спросил у Атиши позволения уйти.

- Если Великий Йогин недоволен, - сказал геше Тонна, - он, конечно же, может уйти. Однако Атиша ответил:

- Даже если гонец объедет весь белый свет, он не найдет равного сравниться с Великим Йогином, и потому я не отпускаю его.

Когда Великий Йогин пришёл поговорить с Атишей, тот снял перед ним шапку и молвил: «Ты родился в Восточном Тибете, а я - в Восточной Индии. В силу наших кармических связей мы встретились здесь. Поэтому ты не должен уходить. Если же ты решишься уйти во что бы то ни стало, я сам приду к тебе. А если ты осмелишься

уйти тайно, что ж, пусть будет так». При этих словах слезы навернулись на глаза Великого Йогина, и он пообещал служить Атише до конца своих дней. Это доставило Атише огромную радость. Некоторое время спустя геше Тонпа сказал:

- Если Кутён будет недоволен, я покину эти места.

- Если ты уйдёшь, - ответил Атиша, - я последую за тобой.

- Кутён не допустит, чтобы ты ушёл, - возразил геше Тонпа.

- Есть множество способов уйти, - ответил Атиша.

Атиша собрал свои вещи и вернулся в местечко неподалёку от Самье. Несколько монахов и Токтон Джангчуб Джунгне пригласили его в Чамциг. Там он перевёл «Тунгва Чишаг»* и другие труды. По просьбе Чаг Тричага и других Атиша перевёл «Семь дхарм Ченрезига», «Садхану взращивания бодхичитты», «Ублажение живых существ» и главу из учений шилы (дисциплины), составленной ачарьей Гунаправадой.

* Раскаяние в обычных падениях. - Прим. ред.

В год мыши геше Тонпа пригласил Атишу провести месяц на севере. Он поднёс учителю восемьсот мер золота и по одному из ста различных видов дорогих товаров.

В год быка Атиша переехал в Ньетханг и жил там в палатке до тех пор, пока ему не построили дом. Атиша приказал геше Тонпе возвести мужской монастырь, однако тот ответил: «У меня уже есть один монастырь, и пока он стоит, я не стану строить другой. Мой монастырь - Атиша». После смерти Атиши геше Тонпа возвёл монастырь в Ньетханге, как наказывал учитель.

В Ньетханге у Атиши возникли сомнения относительно одного из учений. Однако во сне он увидел досточтимого Майтрею и Ман-джушри в окружении множества бодхисаттв, которые обсуждали это учение. Так Атиша получил ответы на все свои вопросы.

Позднее Атиша послал золото в Индию и приказал пандитам возвести там восемь ступ как защиту от восьми видов страха. Он также наказал им запечатлеть то, что он видел во сне. Все индийские пандиты собрались вместе и, чтобы доставить радость Атише, которого считали великим учёным, пригласили самых искусных умельцев из Восточной Индии, а затем отослали их рисунки Атише.

Однажды, когда Атиша готовился покинуть Ньетханг, он вошёл в самадхи, устремив свой взор в небо. Великий Йогин поднёс ему воду и молвил: «Пришло время испить воды». Однако вода пролилась на землю. Геше Тонпа сказал: «Подожди немного, Аме». В тот же миг Атиша увидел Майтрею. Лицо Геше Тонпы потемнело, и он сказал: «Аме, нам с тобой не выпало счастья лицезреть учителя».

Как-то в Ньетханге один пастух распутал яка и дри, которые прежде были связаны одной верёвкой. Дри побрела прочь, а Атиша, который был уже далеко от этого места, сказал: «Злоключения яка ещё не закончились». Когда люди пошли проверить, оказалось, что ноги яка запутались в верёвках и он не мог двигаться. Так всем стало ясно, что Атиша обладает ясновидением.

Однажды в Йерпе Атиша беспрепятственно прошёл сквозь стену. Одна монахиня также видела, как он обходил ступу в небе.

В другой раз при переходе через перевал Сапкьила Атиша получил подношения от больной женщины из Йерпы. Когда путники достигли горной вершины, он сказал:

- Женщина умерла.

- Пожалуй, нам следует вознести за неё молитвы, - предложил Нгок.

- Благодаря своим подношениям она уже переродилась в мире богов, - ответил Атиша.

В Ньетханге Атиша заболел и сказал геше Тонпе: «Возможно, теперь я умру». Геше Тонпа со слезами на глазах беспрестанно справлялся о его здоровье. «Эта болезнь - знак от моих личных божеств, - отвечал Атиша. - Прошу тебя, добудь снадобье из трав и цветов, продлевающих жизнь. Я приму его не потому, что цепляюсь за эту жизнь. Оно необходимо мне для практики сущности бодхичитты».

Атиша хотел попросить Великого Йогина отвезти золото в Индию вместе с индийцем Ачарой. Атиша рассказал Ачаре о своих пожеланиях на санскрите. Поскольку Великий Йогин знал санскрит, он понял замысел Атиши. Он разыскал геше Тонпу и рассказал ему о том, что слышал.

- Уговори Атишу, чтобы он позволил мне остаться, - попросил Великий Йогин.

- Я выполню то, о чём ты просишь, но не сейчас, - сказал геше Тонпа. - Мудрость Атиши велика, он догадается о наших планах. Я поговорю с ним чуть позже, как бы случайно.

Некоторое время спустя, беседуя с Атишей совсем о других вещах, геше Тонпа попросил, чтобы тот разрешил Великому Йогину остаться с ними.

- У Великого Йогина благородный дух, никто не сможет справиться с этой задачей лучше него, - ответил Атиша и спел такую песнь:

Высшая щедрость - даяние радости.

Высшая дружба - надёжность.

Высшее сиддхи - отсутствие болезни.

Высшее блаженство - нирвана.

Геше Тонпа сказал: «Радуйся, Аме, учитель сложил этот стих для тебя».

Атиша благословил груду золота, а также кожаный мешок с тридцатью мерами золотого песка. Когда геше Тонпа прикоснулся к мешку, Атиша сказал: «Дай-ка мне его снова», и благословил его ещё раз. «По пути ты встретишься с грабителем, - сказал он Великому Йогину, - но он не причинит тебе вреда». Великий Йогин зарыдал при мысли о том, что, возможно, он больше никогда не увидит Атишу. По дороге он действительно повстречал грабителя, однако остался цел и невредим и вскоре продолжил свой путь. Когда Великий Йогин прибыл в Непал, он узнал, что Атиша достиг паринирваны. Накануне ему было явлено видение Майтреи.

[Перед смертью] Атиша передал золото геше Тонпе и молвил:

- Передай Великому Йогину, что ему не стоит гордиться своим родом или монашеством. Единственное, чем он должен заниматься - это медитировать о добросердечии, сострадании и бодхичитте. Ему нужно сосредоточиться на достижении всеведения будды, устраняя препятствия и развивая благоприятные условия.

Геше Тонпа сказал:

- Я - упасака и мало что смыслю в том, как вести себя в миру. Я вряд ли смогу занять твоё место.

- Я благословил тебя, поэтому просто-напросто слушайся меня, - ответил Атиша.

Геше Тонпа спросил тогда:

- Когда ты умрёшь, как мне поступить с твоим телом? Атиша ответил:

- В соответствии с «Паринирвана-сутрой».

На восемнадцатый день года лошади Атиша в возрасте семидесяти двух лет вошёл в состояние махасамадхи. Его тело было предано огню. В общей сложности Атиша провёл в Тибете тринадцать лет, из них два года - в Западном Тибете, два года - в Манг-юл

Гунгтханге, три месяца и пять дней - в Цанге, девять лет - в Центральном Тибете.

Геше Тонна забрал мощи Атиши и отправился в Таклунг через Кьичу, а оттуда - в Нам. В Наме по приглашению сыновей Пацапа Берчунга он остановился в Чемалунге. Они принесли ему в дар земли Чарма в Тре, Чемалунг в Наме и Радренг. Поскольку Великий Йогин тем временем оставался в Манг-юле, геше Тонпа написал ему письмо с просьбой приехать в Чемалунг. В год обезьяны геше Тонпа возвёл монастырь в Радренге. Он так же построил Великому Йогину домик для отшельничества и жилище для йогина Шераба Дордже Гонпавы и великого созерцателя Джампы Лодрё из Чиме. Он соорудил для них кухню и кладовку и назначил монаха-послушника служить им. Йогина Тричёга и Чагтхара послали в Непал за серебром. Это серебро вместе со всеми подношениями, полученными геше Тонной, пошло на возведение серебряной ступы в память об Атише. В эту ступу, украшенную умельцем Цексе, было заложено множество мантр. При жизни Атиши и после его емерти там постоянно горели масляные светильники.

Все ученики Атиши собрались в Радренге, и геше Тонпа заботился о них в течение девяти лет. На восемнадцатый день пятого месяца года дракона, в возрасте шестидесяти лет, геше Тонпа вошёл в состояние махасамадхи. После этого заботы о монастыре взял на себя Великий Йогин.

Великий Йогин родился в Восточном Тибете в год тигра. У него было шестеро братьев. По традиции той страны семьи, в которых рождались только дочери, обычно брали мальчика из другой семьи, где было несколько сыновей. Поэтому Великого Йогина отдали другой семье, однако вскоре у его приёмных родителей тоже родился сын. Тогда Великого Йогина передали в новую семью, где вскоре случилось тоже самое. «Я приношу удачу», - сказал тогда Великий Йогин. Мать Великого Йогина наказала ему стать монахом, и он принял монашеские обеты от настоятеля в синем шамтхабе *. Он трудился денно и нощно, готовя чай для настоятеля, а когда засыпал, настоятель пинал его ногой в голову. Однажды мать приехала навестить сына. «Теперь ты продолжишь учебу в Центральном Тибете, - сказала она. - Отправляйся туда». Мать дала Великому Йогину всё необходимое, а также множество шёлковых тканей. Она провела три дня с ним и на прощанье сказала ему: «Желаю тебе в Центральном Тибете встретить духовного учителя, который возьмёт тебя в ученики. Желаю тебе получить все учения и осуществить их. Так мы оба сможем достичь полного Просветления».

* Нижнее платье. - Прим. ред.

Позднее Великий Йогин думал: «Наверное, моя мать была да-киней».

Прослышав о славе непальца Пхамтхинга, Великий Йогин поехал в Непал, надеясь встретиться с ним, но вместо этого в Ньянг-цо повстречал Атишу.

- Куда держишь путь? - спросил Атиша.

- Еду в Непал, - ответил Великий Йогин.

Будучи ясновидящим, Атиша разглядел в нём подходящий сосуд для передачи наставлений и молвил:

- Нет нужды ехать в Непал, я сам дам тебе учения.

Так Великий Йогин стал бхикшу, а Тонпава - шраманерой*. Великий Йогин заботился о нём и о себе. Он поднёс все свои шелка Атише и стал одним из его помощников. Гонпава начал заниматься медитацией, а Великий Йогин взял на себя заботы о монастыре Радренг и провёл в этих трудах двенадцать лет. Он был известен под именем Джангчуб. Скончался Великий Йогин в возрасте шестидесяти трёх лет в Радренге.

* Послушником. - Прим. ред.

«Пришло время мне позаботится о монастыре Радренг», - подумал геше Гонпава и после этого семь лет трудился на благо монастыря. Его главными учениками были Несурва и Камава, а сам он носил имя Вангчук Гьялцен. Он родился в год дракона и умер в возрасте шестидесяти шести лет в Радренге.

Вслед за тремя главными учениками геше Тонпы, которые поддерживали монастырь после смерти учителя, заботу о Радренге взял на себя геше Потава. Он был появился на свет в роду Ньё, отца его звали Трипо. При рождении ему дали имя Ринчен Сал, а впоследствии нарекли настоятелем Дордже Вангчуком. Хеше Потава учился дисциплине винаи у Ланцула, а затем в течение семи лет учился у геше Тонпы. После смерти геше Тонпы он учился у Великого Йогина и Гонпавы, а затем жил в затворничестве. После смерти Гонпавы геше Потава возглавил монастырь Радренг, где собралось шестьдесят великих учеников Атиши, среди которых были геше Лангри Тхангпа, Шанг Ньютрумпа и другие. Однажды ночью геше Потава ясно увидел во сне, как он, прилагая нечеловеческие усилия, пашет неподатливую землю. Проснувшись, он понял смысл своего сновидения. Сон означал, что его учения никому не приносят пользы. На другую ночь ему приснилось, что он держит меч. Этот сон означал, что мудрость его остра, как меч. На третью ночь ему приснилось, что он дует в раковину. Он увидел в этом сне знак того, что вскоре прославится.

Геше Потава поселился на горе Пхенпо и достиг такой глубины понимания, что в одной строфе мог отыскать десять разных оттенков смысла. Зная, насколько трудно долго сохранять сосредоточение, он давал учения за одно занятие. Геше Потава родился в год зайца и умер в возрасте семидесяти девяти лет.

Прямым последователем геше Потавы был геше Пхучунгва, который учился у геше Тонпы семь лет и был знатоком Абхидхармы, Винаи и Праджняпарамиты. После смерти своего учителя, он ушёл в отшельничество в Пхен-юле. Его главными учениками были Пха-бонг Кхава из Лхасы и геше Янгдагпа. Он был также известен под именем Жённу Гьялцен. Геше Пхучунгва родился в год овцы и умер в возрасте семидесяти шести лет.

Прямым последователем геше Пхучунгвы был геше Ченнгава, родившийся в Ньене в богатой семье. Когда он впервые услышал от своего отца, Жённу, о непостоянстве и страданиях сансары, ум его пришёл в волнение. Геше Ченнгава отправился в монастырь в Лушё Ругпа, где одна женщина дала ему для запоминания стих из четырёх строк. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, он убежал в Тхолунг Цадок. Той ночью ему приснилось, что он дует в раковину, звуки которой разносятся по всему Тибету. Примерно в то же время одной из монахинь приснилось, как из её головы выросла хрустальная ступа с высоким основанием. Утром, обсуждая свои сновидения, геше Ченнгава и монахиня решили: «Должно быть, нам нужно отыскать того, кто мог бы истолковать наши сны». Монахиня сказала: «Возможно, тот, кто поможет нам, вскоре сам придёт сюда». И, правда, вскоре прибыл настоятель по имени Ше-раб Сенпа. Геше Ченнгава принял у него монашеские обеты и обучался медитации шаматха.

Впоследствии геше Ченнгава в течение года жил вместе с одной семьёй в Лушё Ругпе. Когда мать приехала навестить его, она спросила: «Почему ты живёшь здесь? Лучше бы ты поехал в Радренг».

Он так и сделал. Прибыв в Радренг, он в течение семи лет учился у геше Тонпы и достиг ясного видения Джово Джампала Дордже (Манджушри).

Геше Ченнгава родился в год птицы и умер в возрасте семидесяти трёх лет. В час его смерти с небес на землю обрушился дождь из цветов. Ливень этот был таким обильным, что люди по колено утопали в цветах. Его главными учениками были Тёлунгпа, Шаваганг-па и Чьяюлва.

В возрасте тринадцати лет геше Чьяюлва встретил Тёлунгпу и учился у него в течение пяти лет. Когда Чьяюлве исполнилось восемнадцать лет, он стал получать наставления у геше Ченнгавы. Он проучился у него девять лет. Впоследствии он провёл три года в отшельничестве, а затем давал учения своим последователям.

Его главными учениками были геше Налджорпа и Гонпацёндрю Бар. Геше Ньютрумпа умер в возрасте шестидесяти девяти лет.

 

вверх